Сергей Володин. (XI.2004-IV.2005)
В этом произведении я не собирался затрагивать что-либо догматическое, а лишь понаблюдать за поведением, характером, словами, поступками и др. действиями Господа нашего Иисуса Христа только как Человека. Цель состоит именно в том, чтобы лучше понять конкретную человеческую Личность. А поскольку в человеческом и божеском естестве Христа проявляется одна и та же Личность Сына, то через это понять и живого Бога как Личность. Возможно, есть в этом замысле нечто переходящее "степень дозволенного", ибо психология - наука субъективная, где мерой и точкой отсчёта является сам исследователь и его отношения с окружающим миром. Но даже заблуждения лучше выявить сразу, нежели поступать так, как большинство других людей, которые подсознательно придумали себе образ "Иисуса" [одни - супер добренького, легкомысленного и попустительствующего злу; другие - очень строгого и гневного, властного и почти гордого; третьи и последующие - придумали что-то ещё]. Причём каждый, придумав этот образ, настолько уверен в нём, что доходит до игнорирования противоречащих ему слов Евангелия и переходит ещё дальше. Я понимаю, что мои мнения об Иисусе могут оказаться столь же порочными и нечистыми пред Богом [и много раз бывало такое, что я через несколько месяцев или лет отвергал или исправлял написанное ранее]. Зачем же я тогда собираюсь взяться за такой дело? Затем, что наличие каких-то представлений о Личности Иисуса в моей душе (и душах др. людей...) - неизбежно. Так пусть же оно будет хоть в чём-то осознанным (по Евангелию), а не сформированным под действием множества "случайных" факторов.
1. [По Ин.1:38-39.] Иоанн сказал, что Он - Агнец Божий. А Он идёт, не оборачивается, не учит, не взывает, не пророчествует... Просто Прохожий. Ни к кому не подошёл и не обратился. Но, если Иоанн сказал нечто (не вполне понятное, но особенное) об этом Человеке, то должно же что-то произойти. А Он уходит, так ничего не сделав и не сказав. Конечно, вопрос "Где живёшь?" - это лишь повод начать разговор. Господи, почему Ты не помог, не подсказал тему, не направил разговор? Ах, какая досада! Почему Евангелист обратил внимание на эти первые слова при их знакомстве с Иисусом, но ничего не сказал о том, о чём беседовали они, когда пробыли у Иисуса весь тот день? Когда они пошли за Ним, услышав слова Предтечи, то ожидали услышать что-то важное, полезное, божественное, а в результате получили всего лишь земной ответ на земной вопрос. Зачем Он спрашивает так, будто не знает? Ведь очевидно, что за пророком идут, чтобы услышать слова Божии, и за учителем всегда идут, чтобы получить знание и познать премудрость. А Он поступает так, будто ничего и не хочет никому сказать, будто отрекается от учительства и пророчества. Почему, Господи, Ты так делаешь? Да, все слова не так уж важны пред Тобою, потому и не писал Ты книг. И чудеса, дела и поступки - все это лишь свидетельство и выражение чего-то более важного. Правильно! Так и надо! Ты не сказал ничего важного, ибо единственное важное - это Ты Сам, чтоб не делали люди культа словам (заповеди и учения, проповеди и знамения -- доказательства, что "Я есть Я"). Вот Он - живое пророчество, живое учение! Пророк изрекающий Себя Самого? Учитель учащий тому, что уже до конца исполнено, ибо Он и есть исполнение всего. Хотел я избежать в этом произведении догматики, но не удалось... Да, Он не сказал ничего важного, потому что важного нет, но вопрошавшие получили на всё ответ. И поняли (хотя и не сразу), и передали другим.
Спокоен. Бесспорно рационалистичен (как ни крути вопрос и ответ, а к чему бы придраться нет). Всё сказанное - "по существу", конкретно, реально и без фантазий. Просто, но по уму; и не сказать прекрасней. Доступно даже ребёнку, понятно и дураку, без философии тонкой, и точно, как по волоску: "Пойдите, и увидите." И при таком совершенстве не горд, не превознесён. Принял этих первых встречных в Свой дом. Прост, доступен Он. Открыт и закрыт в то же время... Не возможно высказать набором слов полноту истины, и в этом Он "закрыт", что "невместим" для других. А "открыт" Он в том смысле, что хочет общения, любви, дружбы. Такое вот получается противоречие между желанием и возможностью (-точнее говоря, невозможностью реализовать Своё желание). Хотя в этом произведении я хотел рассматривать Сына Человеческого, но нельзя забывать, что Он есть Бог, для которого нет ничего невозможного. Но в том-то и дело, что Его Личность в божественном естестве проявляется точно так же: жертвенностью и самоотречением в любви к созданному Им же творению, которое Он мог бы силой изменить, но почему-то ведёт его к Себе каким-то другим путём. Да, Христос как Человек и Христос как Бог, разумеется, поступает одинаково, в чём сейчас снова можно было убедится. Он говорит в данном случае с учениками о чём-то пустяковом, п.ч. они ещё не могут понять и принять большее (см. Ин.16:12; 1Кор.13:8-12; 1Ин.3:2). Хотя Его желания и мысли ещё не могут найти продолжения и отображения в этих людях, при этом Он принимает их в Своём доме и далее станет заметна даже радость о них...
2. [По Ин.1:47-51.] Ура! Вот здесь уже можно увидеть Иисуса как-то ближе. Здесь Он не такой рационалистичный и безразличный, как в предыдущем фрагменте. Там Прохожий не спешил открыть что-либо из Своих мыслей, чувств, познаний, а был очень даже сдержанным. (Возможно, заботясь об учениках, чтобы они не переоценили Его слова больше положенного. Там надо было обратить внимание на самого Христа.) Здесь же Он сходу пророчествует, поучает, даёт характеристику человека. Его ещё ни о чём не спросили и не успели представить Ему Нафанаила, а Он Сам начал говорить. На смену замкнутости и отстранённости из предыдущего фрагмента теперь пришла активность, открытость, разговорчивость, чувственность... Какая неожиданная перемена! И вот у меня возникло такое сомнение: а есть ли у Иисуса характер в том смысле, в котором мы применяем это слово к себе и другим грешным людям? Уточню, что я имел в виду: есть ли у Иисуса какая-либо модель поведения, типичность или классификация чувств, закономерность реакций на окружающий мир... Или же Он свободен от всего этого и может абсолютно разумно и умно управлять всеми Своими поступками (реакциями, чувствами и т.д.) до мельчайших деталей [так, что нет в Его действиях даже мельчайшей случайности -- автоматизма -- закономерности -- характера?]. В таком случае нам можно узнавать только Его дух, но невозможно познавать Его душу, ибо Он управляет ей также свободно, как мы управляем телом? Да и нет. Есть в этой мысли что-то истинное, но если вспомнить Гефсиманскую молитву, то можно увидеть и великую скорбь, охватившую душу Иисуса.
Но нельзя сказать о Нём и так, будто все проявившиеся здесь чувства, радость [в чём-то даже игривость? - прости, Господи, если я ошибся, что-то неправильно понял, помыслил, сказал...], открытость, активность и т.д. - всё это сделано Им только для пользы других, не затрагивая Его собственных чувств, а только рационалистично показано ("продемонстрировано") для достижения цели (-их душ). Нет! Это не игра, не актёрское представление, не лицемерие - здесь нет места чему-либо придуманному и неестественному (чтобы не сказать прямо: ложному). А это значит, что все те чувства, которые заметны в этом фрагменте, всё-таки являются собственными (истинными) чувствами Иисуса. Неужели Он так сильно отражает чувства других или так легко отвечает чувствами на чувства, как мы словами на слова (ср. Рим.12:15)? Такое предположение тоже допустимо, что Он может свободно отвечать всей полнотой Своей души на безмолвный запрос другой человеческой души (напр., Нафанаила). Да, мы - люди ещё не вполне освободившиеся от страстей, пороков и др. последствий греха, поэтому находящиеся в зависимости, ограниченности, немощи... Но Господь свободен, не ограничен в чувствах, мыслях, знаниях, решениях и др. действиях души, поэтому может отвечать другим людям всей Своей душой, а не малой частью, как мы.
3. [По Ин.2:13-19.] Зачем сказано "нашёл", разве Он не знал, что найдёт именно такую ситуацию? Ведь Он с детства много раз был в храме, а про указанное явление можно с уверенностью сказать, что оно появилось не вдруг. Зачем события описаны так, что складывается впечатление, будто до того, как Он увидел торговцев, Его это не беспокоило? Возникает образ какого-то внезапного воспламенения ревности... Очень даже может быть, что именно так: Он совсем "не помнит зла" [не в смысле утраты памяти, а в смысле концентрации внимания на том, что есть ("действительном состоянии"), а не на том, что когда-то было или могло быть]. Он оценивает (рассуждает, видит, осознаёт) людей такими, какими они являются здесь и сейчас, в конкретном месте, мгновении, состоянии, ситуации. Что это? - Прощение как черта характера. Или даже... - (вечное) прощение как свойство духа, может быть, именно так проявляется в душе. Такое прощение как черта характера не будет исключать возможность суда и не противоречит проявлениям ревности и гнева ни в данном случае, ни в упрёках фарисеям, ни при других обстоятельствах. П.ч. речь идёт о прощении того, что было прежде и уже прошло, но при этом нельзя говорить о подмене истины ложью, приписывании людям того добра, которого у них нет. А это значит, что Господь судит только о текущем (-на данный момент) состоянии человека к Богу {ср. Иез.33:11-20}.
Кроме прощения, можно увидеть в данном фрагменте ещё некоторые проявления Личности: немечтательность, реализм, объективность [~непредвзятость, справедливость] - всё это является продолжением описанного выше. Т.е. можно предположить, что здесь Иисус применяет такое мировосприятие, когда наблюдается (созерцается, оценивается и т.д.) только имеющееся сейчас отношение вещей пред Богом без учёта предыстории, "отговорок", вне причинно-следственных связей [многие из которых можно оспорить, п.ч. они придуманы /установлены (учёными) людьми для удобства жизни в мире и использования творения, но при этом не выражают абсолютного соответствия предметов мироздания]. Выше я использовал слово "объективность", к которому надо сделать ещё одно уточнение, п.ч. в атеистическом мире есть некий культ объективности, когда под этим словом подразумевается умение судить о предметах по некой абстрактной правде без использования своего личного мнения. Нет! Даже Бог субъективен, п.ч. Он - живой субъект (=Личность)! Да, Он судит обо всё относительно Себя, а не относительно какой-то чужой и отвлечённой правды. И этого не надо стыдится в угоду безбожникам, для которых хороша лишь та правда, которая мертва и не исходит от кого-то живого (ибо в их мыслях всё живое порочно, корыстно, зло). Бог объективен в том смысле, что не искажает фактов и учитывает мельчайшие детали дела, но при этом для Него личное мнение = закон = правда и справедливость. Ибо Он - Законодатель, Творец, Вседержитель и сверх-всё. Христиане, не стыдитесь, а хвалитесь таким Богом!
Что же касается Его ревности и таких резких действий, то они, в общем-то, тоже вызывают моё удивления, п.ч. они не типичны для Него. Впрочем, как я написал выше, для Иисуса нет чего-либо типичного, характерного, закономерного, а в каждом конкретном случае Он принимает решение особо (не по привычке, не автоматически, не однотипно). Я назвал такие действия нетипичными для Него потому, что Он, как правило, не рвался с обличениями на всех и на всё. Для сравнения, Иоанн Предтеча и многие пророки более стремились обличать людей за их грехи и делали это строго и резко. Иисус же, наоборот, в большинстве случаев не спешил с нападками на кого-либо, а был очень снисходительным и милостивым. И даже упрёки фарисеям только в одном случае звучат гневно и с полным осуждением. Впрочем, нельзя уклоняться и в противоположную сторону, считая Его действия не затрагивающими настоящих чувств, а сделанными только ради исполнения пророчества. Нет. Ревность здесь должна быть настоящей, а не поддельной. И в Ветхом Завете, до Своего воплощения, Господь показывал Свое отношение к неправильным делам людей с такой же ревностью и гневом. Но что такое "ревность Божия"?
Обычно, когда речь идёт о ревности Бога, то возникает мысль, что её следует понимать так же, как и др. уподобления Бога людям (типа: руки, ноги и т.д.). Но если это так, тогда и у Христа не может быть настоящей ревности, а только её подобие. (Ибо Свят Господь наш!) Возм., ошибка в том, что мы воспринимаем ревность как что-то порочное, а ведь у Апостолов это слово много раз используется в хорошем смысле. Наверное, ревность - это проявление любви; действие любви в том случае, если с объектом любви что-то не так. При этом праведность или неправедность ревности будет зависеть от праведности или неправедности любви. С учётом сказанного можно предположить, что ревность проявляется не только в человеческой, но и божественной природе Иисуса Христа. Проблема в том, что, определив ревность как проявление любви, я тем самым объявил о недоступности её для исследования, размышления, познания. Если ревность - это форма /проявление /действие любви, то мы можем только по благодати приобщаться к ней, но не можем её исследовать, ибо истинная любовь - это личное свойство Бога (т.е. каждый знает её лишь на столько, на сколько приобщился Богу).
Не имея возможности говорить о существе ревности, можно, однако, посмотреть на её человеческие проявления в Иисусе. Бичует, выгоняет, рассыпает, опрокидывает... Маловероятно, чтобы кто-нибудь из нас решился на такое. И здесь проблема не только в вопросе иудеев о том, по какому праву можно вытворять такое "безобразие". Проблема ещё и в другом, п.ч. такие действия лишь в одном случае можно совместить с кротостью, смирением, миролюбием и т.д. Этот "единственный случай" состоит в том, что Иисус полностью осознаёт Себя в качестве Хозяина этого места, осознаёт Свою власть и права. Поэтому в решительности Его действий показана не столько ревность, сколько величина самосознания, уверенность, внутренняя свобода. Ибо многие люди (в истории мира и в обычной жизни) решались дерзко восстать против святынь, против мира, против природы, против человечества, но только Иисус нарушает обычные правила не как мятежник, а как Хозяин - со свободой, с кротостью, миром, снисхождением. [Перечитай ещё раз этот абзац, т.к. это очень важная характеристика Иисуса!]
4. [По Мф.3:15.] Каким можно увидеть Иисуса в этом стихе? Сначала подумалось так, что здесь показана исполнительность, точность, последовательность, твёрдость; отказ от бесполезных рассуждений, уклончивости и сомнений. Здесь Он как бы предстаёт исполняющим работу: без лишних размышлений и исправлений проекта Рабочий делает своё дело. Но нет, вероятнее всего, это мнение ошибочно, и состояние души Иисуса здесь следует понимать совсем иначе... Бывает такое состояние, когда верой знаешь, как должно быть, как правильно, как лучше, но при этом на "разумные" аргументы и рассуждения других людей, в общем-то, нечего возразить и переубедить. Никто не понимает и не может понять твоих действий, но ты сам в себе знаешь (по вере, по благодати, по откровению {?}, по опыту {?}, по какой-то трудно объяснимой причине) истинность своего выбора, а не того, который объясняют и доказывают другие. "Ибо мы ходим верою, а не видением" (2Кор.5:7; ср. Ис.42:19-20; 1Кор.2:9-11). Состояние души Иисуса (Его настроение?) здесь, вероятно, именно таково. Такое состояние души очень сильно отличается от первого предположения, ибо там подразумевалась какая-то несвобода, а исполнение чьего-то ("не своего") плана. А во втором варианте есть полнота личного выбора, осознания, решения, исполнения не по долгу, а по любви. Да, только это достойно Сына, а не раба! Исполнение Сыном замысла Отца можно в то же время назвать исполнением Сыном Его собственных желаний, п.ч. Сын всё наследует от Отца (и нет ничего Отчего, что не стало бы Сыновним) -- Слово Божие абсолютно выражает Бога (и нет у Бога-Отца ни какого иного желания, мысли, воли и т.п., что не было бы уже выражено в Его Слове).
Но у данного поступка Иисуса есть и другая сторона, ибо он осуществляется не только в "самом себе", но здесь есть ещё разговор с Иоанном и действие перед людьми. Как же Он поступил в отношении Иоанна? Прямое отвержение неправильного предложения без объяснений? (-эта версия какая-то суховатая; только "для Себя" без любви и служения другим). Нет, Господь дал объяснение, причём достаточно исчерпывающее. Только это объяснение и поучение не от ума и разума человеческого, а в откровении вышней мудрости. В том-то и состоит объяснение Божие, что нет объяснений человеческих. Только не надо думать, будто я говорю о безвольном и бездумном подчинении Божией воле, хотя и это хорошо, но сейчас речь о диаметрально противоположном! "Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего" (Ин.15:15).
Объяснение этого поступка... 1) мудрость Божия в людях может открываться не через рассуждения человеческого ума, анализа фактов и применения к ним известных закономерностей, а через личное угождение {-извини за неудачное слово} и отношения с Богом. Это мудрость (об)единения с Богом, откровение общения с Ним и причастности Ему (=> любви, правде, истине, вечности и т.д.). [Поскольку Христос есть истинный Бог, то у Него это единение абсолютное. А у нас - единение по мере нашего приобщения Христу.] Объяснение Своего поступка Он дал простое и явное, которое состоит в том, что Он показал в ответе Свою любовь к правде -- единство с Богом (в целях, в желаниях и т.д.) -- истинную мудрость при мотивации поступков. [Прим.: не надо путать такие понятия, как "мудрость", "ум" и "разум". Ум - способность мышления, умение делать умозаключения, выводы и т.п. Разум - практический ум или же способность достигать целей, планировать, ориентироваться в практических вопросах и ситуациях. Мудрость - это способность достигать смысла жизни (~блаженства, добра, покоя и др. высших целей) или способность идеально вписываться в мироздание, находить своё место в нём и знать положение (цель, смысл) других его элементов. В бесконечности мудрость становится равна бытию с Богом.] Но описать эту мудрость нельзя, и описать это единство нельзя, п.ч. всё это не принадлежит человеку самому по себе, но обозначает "виды" приобщения Богу, соединения с Ним. А, поскольку Бог непостижим, то и описать названные выше явления не возможно. И большинство из тех, кто берётся за такие описания, описывают только мудрость земную, суетную, человеческую.
Объяснение этого поступка... 2) возможно, Иисус здесь показал свободу каждой личности пред Богом. И Он, и Иоанн делают своё праведное дело, но при этом не надо "вмешиваться" в дело (судьбу, предназначение, душу, мировую роль...) другого человека и пытаться самовольно сделать замысел Божий "лучше". У каждого своё место в мире, своё место пред Богом. Это не отрицает единства, но оно состоит не в том, чтобы однообразно копировать друг друга, а в том, чтобы самим собой дополнять недостающее в мире (в Церкви, в человечестве). При этом у каждого полная свобода выбора своего пути, места, дела. Не такого выбора, где только два варианта (типа: "сделай так или умри"), но выбор многого из бесконечного набора вариантов... Впрочем, я куда-то уклонился от основной темы, и написанное здесь является лишь предположениями, мало относящимися к образу Иисуса.
5. Примечание 1. Я не буду пытаться рассматривать чувства, мысли и др. характеристики души Иисуса в таких ситуациях, как искушение в пустыне (Мф.4:1-11) и т.п. П.ч. мне не с чем сравнить эту ситуацию - она не знакома ни мне, ни др. людям. (Имеется в виду непосредственное и буквальное понимание этого искушения, а не аналогии, символизм и прочие искажения текста толкованиями.)
Примечание 2. Большинство мест из синоптических Евангелий, в которых описаны слова и дела Иисуса при внимательном и "объективном" рассмотрении оказались непригодны для данного исследования. Объективно там названы только факты, а отношение Иисуса к тем событиям выражено в завершённом (по)учении без явных эмоций, развития мысли, неоднозначностей, процесса выбора и изъявления человеческой воли. - Всё там описано как что-то уже прошедшее и бывшее вполне совершенным. В настоящем времени и в развитии можно наблюдать душу Иисуса преимущественно в Ев.Ин. Конечно, есть некоторые люди приписывающие Иисусу и др. библейским персонажам те или иные чувства и мысли, но я не хочу поступать так, как они. Честность с самим собой, немечтательность и истинность - бесконечно важнее мнимой "назидательности", придуманной за счёт сомнительных домыслов. При честном же и беспристрастном прочтении становится очевидно, что одни и те же слова и дела Иисуса могли быть сделаны при крайне разных мыслях, чувствах, мотивациях, целях.
6. [По Мф.5:1; 8:1.] Он учил сидя, а не так, как принято выступать сейчас: стоя и с высоты, чтобы все видели проповедника. Впрочем, в древности почти все учили сидя, и само слово "кафедра" в переводе с греческого означает "(вос)седалище". Появилась было мысль о том, что сидя Он мог учить только небольшое количество людей, но Евангелие говорит иначе (8:1). Проблема в том, что у нас есть соблазн применить современные стереотипы к древним людям и к Самому Христу. Современные люди переняли от греков и римлян обычай смотреть на оратора (его мимику, жесты, иногда направление взгляда и движений... - ср. Прит.6:13-14). А в учении Господа смысл без побочных намёков. Для данных поучений, наверное, не важно видеть того, кто это говорит, а важно понимать смысл слов. Причём это относится именно к данному поучению, а не ко всем, п.ч. в некоторых случаях Иисус, кажется, вёл Себя иначе.
Да, в данном случае (и в Мф.13:2) Иисус хорошо показан как истинный Проповедник, которому не важно, чтобы видели его и который не стремится показать себя, а заботится лишь о том, чтобы передать учение народу. С другой стороны, сам факт того, что Он сидит во время проповеди, создаёт (у меня) впечатление какой-то особой свободы от учения [нет "одержимости" учением, восхищённости или же "навязчивости идей" и т.д.]. Свобода Проповедника может состоять ещё и в том, что для Него это учение {если не слово, то его смысл и дух} является чем-то повседневным, обычным, нормальным, жизненным (или даже "бытовым"); поэтому Он и ведёт Себя вполне обычно, не придавая особого значения словам и не выделяя их над (остальною) жизнью.
7. [По Мф.8:2-4.] В этом фрагменте более удивляет просьба прокажённого, а не ответ Иисуса. Его ответ вполне обычен, п.ч. любой человек, если бы мог так легко исцелить больного, то не отказал бы... Иисус не стал поучать, призывать прежде к покаянию (как сделали бы некоторые современные проповедники) или иначе "пользоваться случаем", чтобы рассказать о Царстве Божием и т.п. Какой здесь Иисус? Бескорыстный, щедрый, отзывчивый, сочувственный, доброжелательный. Но, если Он хотел исцелить этого человека без каких-либо дополнительный условий и без разглашения народу, то почему Он (как Бог) не исцелил его прежде, а дождался его прошения? Хотел ли Он, чтобы тот научил сам себя (через свои мысли, действия, слова) обращению к Богу, смирению и др. добру? Ах, какая неразрешимая передо мной стоит проблема: чтобы ответить на два последних вопроса надо знать способ общения человеческой и божеской природы Христа. велик соблазн указать на единство действий, мыслей, желаний Христа в обоих Его естествах, но это было бы не совсем правильно. Велик и противоположный соблазн: рассматривая Иисуса как человека, при этом как бы "забыть" и не обращать внимания на то, как Он поступает в этом же самом случае, будучи Богом. Но не буду допускать ни монофизитского, ни несторианского соблазна, а чтобы их избежать надо чётко различать "свойства" самой личности от того, как личность проявляется в природе /естестве (оживотворяемой личностью).
И здесь не скажу ничего нового, а то, что известно всем: личность невозможно описать /охарактеризовать как-либо иначе, кроме как отношением (положением /связью) с другими личностями. Других свойств и характеристик у личности нет, а всё остальное относится уже к природе (а не личности), к естеству (а не ипостаси). Поскольку Личность Сына неизменна, то можно сказать: всякий раз чудесам и исцелениям должны были предшествовать {?} изменения в личностях людей (-вера Иисусу?), с чем связано изменение отношений с Богом, выразившееся в особом действии Бога к ним. [Ср.: "И не совершил там многих чудес по неверию их" (Мф.13:58). Почему в НЗ при совершении чудес так важна вера человека? Ведь в ВЗ вера не важна была при совершении чудес: казни Египетские и проход через море совершены перед толпами неверующих. Не вера человеческая совершает чудеса, а Бог. Но почему Бог хочет, чтобы теперь вера предшествовала чудесам? Вера в НЗ - это особая готовность души принять добровольно силу/волю Божию (без насилия над человеком, как в ВЗ), а смиренно или даже по любви.] Ох, не хотел я затрагивать догматические вопросы, но обойти их не удалось... Здесь и во всех случаях, где присутствует одновременно человеческое и божеское действие Иисуса, практически невозможно наблюдать за Его душой, а только, "приняв за константу" духовное состояние Иисуса, рассматривать изменения в людях, перед которыми совершается чудо.
8. [По Пс.21.] "При появлении зари". С одной стороны, такая радость наполняет душу, когда видишь этот новый свет, новый день, обновление природы. С другой стороны, когда встречаешь рассвет сильно невыспавшись или после того, как всю ночь сосредоточенно и напряжённо над чем-то работал, то при свете нового дня ощущаешь себя каким-то потерянным -- всё проходит само по себе, без тебя -- мир живёт своей жизнью, а ты рядом с ним, но не совсем в нём. В такие минуты или даже периоды обостряется чувство реальности, чувство действия, но всё это на фоне отлучённости, чуждости, грубости-шершавости мира (в том смысле, что нет той непрерывности и проникающей влитости в процессы мира). Вот наступает утро после Гефсиманской молитвы и ночных побоев и унижений. Ещё несколько минут назад Его настроение и мысли были другими (см. Ис.50:6-11), но с появлением зари уверенность и твёрдость сменились горечью и почти отчаянием. Тут люди судят Бога, а там - заря, и в мире всё идёт своим чередом, не замечая ничего необычного. Конец света не произошёл - свет снова взошёл над миром.
"Боже мой! Боже мой! для чего ты оставил Меня?" Эти слова будут повторены на Кресте, но впервые они появились в этот момент, когда Иисус по-человечески видит, что мир по-своему обновляется и продолжает жить (...без Него). Это - прощание с миром, хотя и несовершенным, но всё-таки любимым и уходящим навсегда. Не Богом оставлен Он в этот момент, а всем и всеми, кроме Бога. Однако, говорит Он об оставлении Богом, п.ч. в этот момент единство с Богом не проявляется ни через каких тварей и действия. Но этим не исчерпывается смысл богооставленности... Далее Он вспоминает Свои дневные и ночные молитв и говорит нечто не вполне понятное, п.ч. в Гефсимании с Ним был ангел, и над Крестом помрачилось небо, что уже является ответами от Отца. Но, нет! Не такой ответ нужен Иисусу! Как когда-то Иов не удовлетворялся словами о Боге, а желал встречи с Самим Богом, так и этот Сын Человеческий в окружении великого зла желает и томится о воссоединении Его (Человека!) с полнотою Бога.
"А они смотрят и делают из Меня зрелище". В прошедшем году (2004) был популярен фильм "Страсти Христовы". Где авторы придумали зрелищные сцены: высекание [хотя в действительности более 40 ударов не давали; а, если бы было такое разбрызгивание крови, то первосвященники первые бы протестовали, п.ч. для иудеев кровь, пролитая на землю, - проклятие для земли (а смыть такое полностью не возможно)], вылет под напором крови из раны в рёбрах [будто из живого тела, а не мёртвого; и вопреки истории, которая говорит, что Иосиф Аримофейский собрал истёкшую кровь и воду] и другие фантазии на тему телесных страданий. Впрочем, в том фильме много и других отклонений от Евангелия... Но даже если бы показанное в фильме соответствовало действительности, то может ли нормальный человек просто так смотреть на страдания другого человека? Смотря на изображения Распятия в храме или дома, я же не рассматриваю его, а взгляну и опускаю взгляд (возм., ещё и ещё, но не доходя до разглядывания). Иисус на подвиг души Своей смотрит с довольством, но это не значит, будто Ему приятно, когда рассматривают Его страдания. Не всякое страдание - подвиг, не всякий подвиг - страдание; и, хотя они иногда совмещаются в одном физическом событии /действии, но не являются одним и тем же по смыслу. Впрочем, этот фильм принёс свою пользу (не для верующих, а для неверующих).
"А они смотрят и делают из Меня зрелище". Сам Иисус не одобряет превращение Своей смерти в зрелище. Но использованное только что словосочетание "не одобряет" слишком мало, п.ч. есть в Его словах почти что удивление и недоумение, будто отказ понимать этих людей с их бесчувствием и отчуждением к состраданию. Истинность этого очевидна как с психологической, так и с догматической т.з., п.ч. если бы Ему было приятно, что смотрят на Его страдания, то не было бы в том победы над грехами [ибо гордость побеждается смирением, корысть - самопожертвованием, желания плоти - страданиями и т.д.] и не были бы выращены на крестном древе жизни абсолюты духовных плодов в человеческом естестве. "Я пролился, как вода", и "сердце Моё сделалось, как воск". Все силы души Иисуса исчерпаны, всё кончилось. Ничего не осталось в старом мире, нет в нём надежды, нечего в нём делать и нечего о нём помыслить. Да и, вообще, в этом состоянии почти нет ни мыслей, ни желаний, ни целей... Действительно, "пролившееся" состояние души, когда всё утекло и не осталось чего-либо определённого и твёрдого. Это даже не боль души, не крик {который был чуть раньше: "Или! Или! лама савахфани!"}, не опустошение, не усталость, не что-либо определённое, а то, что следует после всего перечисленного здесь. Дальше нет самосознания, а только молитва; и Псалом 21 переходит от описания человеческих страданий к обращению (и отшествию) души к Богу.
[Сергей Володин. (XI.2004-I.2005)]
Вторая попытка.
9. [По Ин.8:6-8] Так и хочется начать говорить о Его учении, о Его милости и т.д., но сейчас иная задача: понять Его душу, Его поведение... Здесь Его поведение может показаться неуважительным к людям, которые стоят, спрашивают, ждут ответа. А Он так "некультурно" поступает. Впрочем, всем известно, что лучшее средство против спорщиков - безразличие, лучшее средство против гордецов - юродствование, и т.д. Его любовь к людям не есть угождение им во всём, в ней нет потакания их страстям и порочным побуждениям. Любовь не радуется неправде, а сорадуется истине. Как прекрасно показано здесь отношение Господа к нам, когда мы делаем что-то в порыве страстей, - Он как бы отвернулся и делает Своё дело. Иисус не просто стоит в стороне и пренебрежительно молчит. Нет, Он придумал Себе какое-то дело. Кроме того, Он наклонился, а не стоит во весь рост. Т.е. отстраняется от них не по принципу "Я выше ваших споров", но со смирением. Явно Он пишет не то, что можно было бы прочесть (иначе они подумали бы, что Он даёт им письменный ответ, а не устный). Вероятнее всего, Его перст, вообще, не оставлял какого-либо следа на каменных плитах храма. Предполагаю, что это было нечто, подобное юродствованию Давида (см. 1Цар.21:13-15). Если посмотреть Пс.33, где Давид описывает своё душевное состояние в тот момент, то видно, что оно наполнено благодарением, обращённостью и взиранием на Бога. Есть там какая-то особая простота - "детскость"; хотя и не без поучения, но главное, о чём он там говорит, - это простое взирание на Бога.
10. Вот Он возражает прямым текстом (Ин.8:49), но почему Он так делает? Ведь всем известно, что возражения прямым "нет", всегда воспринимаются людьми как оправдание, обиженность, слабость, загнанность обвиняемого в угол, когда он явно уличён, а придумать аргументы или привести факты не может. Где же та мудрость ответов, как, напр., в Мф.22:17-46 и т.п.? Не знаю, как в греческом тексте, но в русском тексте складывается впечатление, что в душе Иисуса присутствует некоторая обида и огорчение. Неужели Он так сильно устал от того, что за Ним "охотятся"? Зачем Он напоминает об этом даже тем людям, которые поверили в Него (8:31)? Зачем спешит упрекать даже тех, кто не был настроен против Него? Зачем Он обобщает людей, в общем-то, не злобных к Нему, и равняет их "под одну гребёнку" со Своими врагами? Если б мы увидели такое поведения у своих друзей, близких, знакомых и даже у самих себя, то списали бы всё на нервный срыв, депрессию, стресс... - Но могут ли быть такие явления в душе Святого и Истинного? Боюсь сказать "да" или "нет", п.ч. есть опасность, с одной стороны, исказить черты Его Личности, а, с др. стороны, - приписать человеческой душе нечеловеческие свойства.
Особенность данной ситуации в том, что здесь не просто печаль, огорчение, тоска (-эти и др. эмоциональные состояния можно найти в других местах Евангелия). Даже в Гефсимании было нечто другое, а не то же, что в этой главе. Здесь эмоции, возможно, не столь сильные, но их длительное действие сказалось на мышлении и сознании, дало предубеждение для реакций на окружающие явления. Нет! Этого не может быть! Он же всезнающий и беспристрастный, совершенный и неизменный Сын Божий. Неужели Сия Божественная личность могла не перенести на Своё Тело нужные знания об этих людях и могла не восстановить равновесие в Своём Теле (в т.ч. мозге и т.п.)? Но ведь мог же Он не позаботится надлежащим образом о Своём Теле и оставить его в жажде, голоде и пр. "Или! Или! лама савахфани"? Вот и появилась у меня такая странная мысль: отклонение в мышлении и сознании (~уме и разуме) ещё не являются духовными характеристиками человека. [-Это характеристики отношений и положений относительно др. людей, сравнения с ними, а не с Богом.] Человек, имея несовершенное мышление и сознание, может иметь совершенный дух. Можно иметь "небезупречные" реакции, "неадекватное" мировосприятие и т.п., но всё это может ни чуть не затронуть положение пред Богом. Не бред ли это? Ох, не знаю...
Необходимо дать некоторое объяснение этой нелепости, которую я допустил, когда написал версию, что Личность Сына могла не низводить в некоторых случаях от Своего Божества к Своему человечеству знания, совершенства и т.д. Во-первых, Он бескорыстен и воплощает абсолютную любовь, поэтому Сам Себе ничего не берёт и не живёт для Себя. [Скажу ещё одно страшное предположение: Он Сам для Себя как бы не исполнял функции Бога по заботе о Своём человеческом естестве, хотя вполне осознавал Себя как Бога, но божественную заботу о Себе оставлял Отцу и Духу.] Во-вторых, Божий план спасения человечества включал в себя то, чтобы обоживание не упало на человечество "как снег на голову", опаляя своей святостью грешные тела, души, духи... Но оно должно было быть удобоприемлимо для людей. Далее см. Евр.2:14-18; 4:15; 5:2,7-9 и т.д. Всё это Ему надлежало сделать как Человеку без сверхъестественной помощи от Бога. Почему? Наверное, п.ч. в таком виде людям проще принимать от Него спасение. К тому же, Распятие должно было победить именно человеческие грехи, исправить их на праведность и плоды духа, привести к совершенству человека, а для этого надо, чтобы всё это было сделано человеком [см. файл "О Жертве Христовой"].
11. После всего, сказанного выше, хотелось бы обратить внимание на Ин.13:1-3. Есть предположение, что даже абсолютная любовь Божия является многовидовой. С одной стороны, Ин.3:16 и Рим.5:8; с др. стороны, Ин.14:21-23; с третьей стороны, Ин.13:23. Как возможно такое разнообразие в абсолюте? Ведь если каждое из этих проявлений допускает ещё что-то сверх себя, значит, оно ещё не является абсолютом -- единым, совершенным, безначальным и конечным... Назвать эти (и ещё множество неперечисленных?) проявлений Божией любви "ступеньками", "стадиями" и т.п. - нельзя! Ибо одна не выше другой, хотя и есть соблазн сказать, что Бог любит всех грешников, но исполняющих Его заповеди Он любит больше. Нет! Здесь нельзя использовать слова "больше" или "меньше" - это не ступеньки, а принципиально разные виды Божией любви. Любовь к грешникам и всему миру не меньше, иначе она не вела бы к жертве Сына, выше которой не может быть ничего. Так же и любовь к праведникам не является частным случаем и уменьшенным вариантом общей любви Бога к миру. Как такое возможно, что абсолютная Божия любовь является такой многовидной? Впрочем, здесь нечему удивляться, ибо так бывает всегда: проявления и действия одного предмета в отношении другого зависят не только от свойств первого предмета, но и второго тоже. Напр., лист бумаги будет по разному проявлять себя в отношениях с огнём, водой, ветром и т.д. Так же одна и та же любовь Божия к грешникам проявляется Жертвой, к праведникам - единством, к каждому - сообразно духовному состоянию каждого.
Но в Ин.13:1-3 речь не о том, что один вид любви Божией преобразился в другой вид, иначе не было бы слов "до конца". То, что происходит во времени, явно относится к человеческому (а не Божескому) естеству Христа. К тому же, в 13:3 как-то особо подчёркивается связь происходящего с осознанием Иисусом Своей власти, судьбы и всего вообще. Появилось предположение, что это был предел совершенства (в т.ч. совершенства любви) для ветхого человека; совершенства, к которому Иисус подвёл Собой человечество (-до смерти и Воскресения, когда откроется дальнейший и новый путь жизни человечества). Но нет. Здесь речь о чём-то большем, ибо сказанное относится не просто к совершенству в чём-либо, но это относится исключительно к Сыну - лично к Нему и никому, кроме Него. Поэтому предыдущее предположение неверно, а ответ надо искать в особом проявлении Личности Сына. Но ведь Он с самого начала осознавал Свою Божественность, и при Рождении Он был ни чуть не меньше Богом, чем при Вознесении. Да! Но в других случаях Его действия, возможно, содержали помимо Божественного желания ещё и некоторую необходимость, человеческую немощь тела и души, смирение с обстоятельствами; а в данном случае Он говорит и действует, руководствуясь исключительно Своим Божественным желанием без оговорок, условностей и ограничений Своей же человеческой природы. Вот Бог осознаёт Себя как Человека, а Человек осознаёт Себя как Бога. И любовь здесь "до конца", п.ч. обыкновенно некоторые обстоятельства, будущее, необходимости и т.д. сдерживают или искажают любовь, втискивая её в свои рамки. Здесь же Господь уже не делает оговорок ни на что земное, а проявляет Божию любовь в чистом виде -- свободно, вне времени, без ограничений...
12. [По Ин.11:33-38.] Ещё незадолго перед происходящим Он радовался об этом же событии (11:15), а после воскресения Лазаря не обнял, не поприветствовал, не притронулся, чтобы начать снимать платок с его лица. Какая непоследовательность чувств. Господи! Если Ты до и после хотел показать, что Ты выше печали о земном и тленном, то зачем Ты не сдержал слёз? Если Ты так по-чужому отнёсся к Лазарю, чтобы показать, что воскресил его не потому, как он был Твоим другом (не "по знакомству", не "по блату"); тогда почему перед этим Ты воспринял скорбь о нём так близко? Каждое из этих чувств-действий, взятое в отдельности, мы можем легко понять, т.к. сами нередко поступаем так:
Но, как правило, наши эмоции переменяются не с такой скоростью и силой, как у Тебя, Господи. Если нам дарована будет способность увидеть высшее благо от того или иного печального события, то мы стараемся сохранить и показать эту высшую надежду, не уступая скорби. Если же нами овладевает скорбь, то даже после исчезновения причин, вызвавших её, мы не можем сразу перейти к такому великодушию; но, как предавались печали, так предадимся радости, не уклоняясь в прохладное бесстрастие (если не смогли перед этим возвысится над печалью, то не возвысимся и над радостью). О, Господи! Как велика Твоя человеческая воля и самообладание, что Ты так легко можешь дать место чувствам и пресечь их действие, покорив всё разуму и мудрости.
13. [По Ин.2:3-8.] Сперва Он показал Себя как бы в стороне от всех земных и суетных дел, даже к Матери обратился как-то отчуждённо. Но дальнейшие события создают впечатления, будто Он поддался на уговор, не проявил твёрдости, а пошёл на уступки. Только ли ради поучения нам Он сначала показывает Свою неприступную {даже для Матери!} святость, а после показывает Своё снисхождение и отзывчивость? Есть ли в данном случае другие (временные) процессы в душе Иисуса? Изменяется ли некое мнение внутри Его? Из слов Марии к слугам видно, что в Иисусе всегда совмещалась эта отстранённость от мира с деятельным согласием помочь. Впрочем, Самому Ему эти чудеса (и др. подобные дела) были безразличны?
[По Ин.6:12.] Здесь видна маленькая, но редкая для великодушных людей черта характера - бережливость к мелочам. Тот, Кто только что сотворил многое из малого, не пренебрегает остатками от чуда - этими объедками. Мы бы после такого чуда не обратили бы внимания на мелкие, плотские, бесполезные объедки. Но не такова Его святость и совершенство, любовь и духовность - в ней нет пренебрежения и невнимания. У Иисуса полная благодарность за чудо и полное уважение к этому дару Божьему. У Него полное самоуважение, исключающее нерадивость даже к малейшему своему (и чужому?), а через это исключающее суетность. Да, как это не покажется странным, но победа над суетным (~пустым, бесполезным) может одерживаться в двух противоположных случаях: либо уделением своего внимания только важным предметам и не обращению внимания на бесполезное, либо наделением даже малого предмета особым смыслом и целью, в результате чего он перестаёт быть суетным, а гармонично вписывается в творение, дополняя всё и соединяясь со всем.
[По Ин.7:1-10.] Он не рвётся "напролом", лишь бы только научить побольше людей, и не стремится любой ценой максимально показать Себя миру, как поступают многие проповедники. Он живёт, чётко и спокойно относясь к тому, что всему своё время. ["Екклесиаст" - в действии!] У него нет надрывной жертвенности и спешки к мученичеству. Хотя в Его словах снова и снова подчёркивается, что Он не от мира сего. Это выделение Себя в мире без отделения (~без отрыва) от него. Это созидание и откровение новой духовности без разрушения и пренебрежения ветхой жизнью. Он не отказывается и не отвергает совет братьев, но определяет ему своё время и место.
14. То Он уединяется подальше от людей, то проповедует перед толпами... Переменчивость настроения? Или совершение деятельности в мире при внутренней /душевной отстранённости /отчуждённости к тому, что делает? Нет, Он не стал бы делать то, во что не верит, что не любит, к чему безразличен. Вообще, Он - Человек, замкнутый в Себе, и трудно предсказать Его поступки, ибо они исходят из каких-то внутренних процессов в Его душе, поэтому кажутся переменчивыми и непредсказуемыми. А эти Его притчи и недосказанности в учении, когда Он говорит такие фразы, которые не только не понятны даже для учеников, но понимание и не предполагается. Да, Он не пытается сделать Себя доступным и понятным, открытым для общения (-"на равных"; обмениваться всем, что есть на душе). Хотя Его одиночество и устранённость от людей не связаны, как бывает у некоторых, с гордостью или страхами, превозношением над людьми или ленью к общению (и сопутствующим трудностям). Это такое одиночество, которое бывает, когда человек попадает в чужое сообщество тех людей, с которыми нет общих интересов или чего-то объединяющего. Впрочем, Он хочет дружить и любить, не хочет оставаться совсем один и желает некоторого общения с другими людьми. (Хотя кажется, что Он ограничивает Свой круг общения.) Сильнее всего это заметно в Гефсимании.
15. [По Мф.17:15-17.] Господи, я Тебя не понимаю. И это - главное, ибо какое слово, (мысль, дело...) может быть важнее, если стоит проблема личного непонимания между Богом и человеком. Ну, можно понять то, как в Ветхом Завете гнев Бога можно было посчитать таким же "антропоморфизмом", как руки и др. сравнения с человеческим телом и душой. [Причём эти сравнения и уподобления производились даже в области страстных, немощных и на_грани_полу_порочных характеристик, ибо тогда было важным показать отношение живого Бога к делам людей в понятных им проявлениях, внешних и внутренних действиях личности.] Но в данном случае Сам Бог во плоти без каких-либо аналогий, сравнений и условностей говорит то, что говорит, и делает то, что делает. Причём происходит это сразу после Преображения, когда Он явил в этом мире Свою славу, свет, радость, покой, мир - Царство Своё. Почему же Ты, Господи, так говоришь? Ты, который мог быть смиренным и спокойным даже перед врагами и гонителями, ругателями и лицемерами. Почему к ним Ты более терпелив, чем к этому отчаянному и плачущему отцу?
Что это? Укор ему за то, что он попытался упрекнуть учеников Иисуса? Показать ему его же душу? [Как в Пс.17:26-28; Мф.7:2,12 и т.п.] Строгость за то, что он говорил так, будто не милости просил, а долг требовал? Только ли ради назидательности к отцу отрока и др. людям Иисус сделал такое странное духовное дело - усвоил Себе некоторую нетерпеливость? Не так уж важно то, каким способом Он усвоил её: словом или действием, чувством или мыслью, самопроизвольно или ответно тому, что было в предстоящих людях... - Господь истинен, и нет в Нём противоречий, нет лукавств или прикидываний не тем, что есть на самом деле. Поэтому, если Он говорит такие слова, то сказанное имеется в Иисусе. Но как в воплощённой Любви и Совершенстве может содержаться хотя бы частичка нетерпеливости? Так и хочется сказать: "Нет, это не возможно! Такую фразу надо истолковывать иначе..." [Хотя в следующем абзаце я приведу альтернативное толкование, но душа требует честно признать, что всё-таки в данном месте Евангелия прямо говориться об искушении Иисуса в нетерпеливости.]
Возм., это было не проявление гнева, а беспристрастное предупреждение им, что время уходит ("доколе..."), и скоро Его не будет с ними, не будет чудес и помощи в земном. Поэтому доколе есть время, им надо переменить свои мысли. Ибо во время второго пришествия Он будет уже судить мир, а не спасать. Слова же "род неверный и развращённый" могут быть не только упрёком (порицанием, поруганием или т.п.), но и вполне бесстрастной характеристикой (описанием, объяснением) их состояния. ["Состояния" - как применительно к данной ситуации спора у возле больного отрока, так и более общего состояния.]
Сказано, что Он "искушён во всём, кроме греха". Является недостаток терпения грехом? Где грань между грехом и простым несовершенством, недостатком, немощью? Если грех - это осознанный выбор того, что противно Богу, то как же тогда "грех по неведению" и "грех не к смерти"? Когда сказано, что Иисус был "искушён во всём, кроме греха", то это не означает, будто Он по-детски даже и не знал и не понимал, что есть грех. Нет, Он просто не отдавал ему предпочтения и даже не хотел его. Но "не хотел" не в смысле безразличия, а в смысле осознанного выбора из разных вариантов того, что угодно Богу - Ему и Отцу и Духу. Вероятно, в данном месте Евангелия мы видим процесс Его человеческого мышления: как человек Он рассматривает разные варианты Своего поведения, в т.ч. и тот, где у людей кончается терпение. Но рассмотрев (а не пропустив!) этот вариант, Иисус отвергает его и поступает иначе. "Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь" (Евр.2:18).
[Сергей Володин. 27 апреля 2005 года.]
P.S.: увы, вторая попытка рассмотреть человеческую душу Иисуса Христа оказалась столь же неудачной. Может быть, Господь специально не благословляет это исследование, п.ч. исследование Его души подобно разглядыванию тела и почти не приносит нам пользы?